Мой первый прыжок
Как это было…
Я давно хотел прыгнуть с парашютом, но как-то не получалось. То времени не было, то возможности, а тут еще как в том анекдоте, «бабка наколдовала». В общем-то причин миллион и все «объективные».
Но люди то прыгают…
А я, хуже что ли! Сказано, сделано, и в ближайшую субботу выехал с родным клубом «Морские Волки» в на аэродром, где они проводят прыжки с парашютами.
… И вот мы на аэродроме, мандраж во всех членах.
Осматриваюсь… На поле стоит самолетик (АН-2) со смешным названием на борту «СЕМА.RU».
Рядом под навесом кафе и врач. Вокруг ходят веселые люди, и ничего не говорит о том, что они, как и я готовятся к «подвигу».
Выпить бы сто грамм (а еще лучше двести) для храбрости, но нельзя, - не пройду медкомиссию. Внутри трепещет мыслишка: может все-таки выпить втихую, тогда не допустят к прыжкам по объективной причине. Но вот медкомиссия пройдена, давление, как нарочно, в норме, врач сказал, здоров как бык. Теперь не отвертеться, придется прыгать.
Проходим инструктаж, все как в тумане… Инструктор рассказывает, что такое парашют и с чем его едят, как им управлять, и зачем он вообще нужен. Единственный вопрос, который меня сейчас интересует, где основное кольцо, где запасное кольцо и что я здесь делаю? А инструктор талдычит, что за утерю кольца в воздухе с меня сдерут пятнадцать долларов. А его сальная шутка о том, что все парашютисты падают на землю, и еще ни один не пролетел мимо, вообще подкосила мне ноги.
Туман в голове все не рассеивается, а на нас уже надевают и подгоняют парашюты. К стати о парашютах: мы прыгаем на «АРБАЛЕТах-2», это «управляемые крылья», которые используются в спецназе РОССИИ. Высота прыжка 1200 м. Время свободного падения порядка пяти-шести секунд. Если сам не откроешь парашют, за тебя это сделает автомат через семь секунд. В случае не раскрытия основного, можно открыть запасной, если по каким-то причинам ты не сделал это сам, его тоже откроет автомат. Все супер надежно и случаев отказа не было, но почему же мне сейчас так плохо? Ребята подтрунивают надо мной, говоря что первый прыжок самый страшный… Дальше пойдет как по маслу.
Звучит команда: «Приготовиться водолазам» («Морские волки» здесь всем очень хорошо знакомы). И вот мы уже в самолете, двигатель заведен, выпускающий стоит у люка. Я сижу с правого борта ПЕРВЫЙ, потому, что самый тяжелый!
А тяжелые по всем законам физики всегда прыгают первыми!
Самолет набрал нужную высоту, и вскоре загорелась зеленая лампочка. Выпускающий пристегнул меня к чему-то за шиворот и сделал приглашающий жест к открытому настеж люку! … Я попытался не удариться в грязь лицом и встал…, за мной как в трамвае встали все не первые. Прозвучали пресловутые слова выпускающего, который вдруг стал дороже, чем первый учитель и дальше, чем акушерка принявшая меня когда-то: - Готов?, - Пошел! … И Я СДЕЛАЛ СВОЙ ПЕРВЫЙ ШАГ!
Часть вторая
ПОЛЕТЫ ВО СНЕ И НА ЯВУ
Через три секунды я пришел в себя и осмотрелся. Красотища обалденная!
Мир внизу воспринимается как картина: река, поле, лес, летное поле, церковь, линия электропередачь, помойка. Все, что с земли казалось таким обыденным, отсюда, сверху, кажется таким родным и близким! Но я не стремился туда быстро.
Я поудобнее угнездился в подвеске, (то есть поправил ремни как в том анекдоте про «Машу») и твердой дайверовской рукой взял управление парашютом на себя. В говорящей шапке (шлеме) раздавались инструкции:
-«Первый, тяни правую клеванту (стропа управления), и поверни на 180 градусов». Я выполнил команду и увидел, что пролетаю над «колхозным» коровником, в навозную яму которого за час до нашего полета приземлились два мента на «ДУБах» (не управляемые парашюты), которые прыгнули нахаляву, на правах местных участковых. Запас высоты у меня был большой, парашют управляемый и прыгал я не на халяву, так-что сия учесть мне не грозила. Сделав несколько первоклассных (как мне показалось) разворотов, увеличивая и уменьшая скорость спуска по своему желанию, я искал восходящие потоки, о которых так мн6ого слышал от старших товарищей. И хотя я его не нашел с первого раза, чувство гордости так распирало меня, что ремни подвески просто трещали по швам.
Я чувствовал себя парящим буревестником (а буревестник, как известно, просит бури). Высот было еще метров шестьсот. Я сделал очередной поворот. Радиокоманды в шлеме уже надоели, потому, что я слышу не только свои, но и чужие инструкции. На кануне взлета мне рассказали, как вводить парашют в штопор и как выходить из него. Но я не стал рисковать, все-таки это мой ПЕРВЫЙ ПРЫЖОК.
Высота падала, земля приближалась. Приближался момент моего воссоединения с ней. Я стал судорожно вспоминать, что там бубнил инструктор о посадке и каких-то подушках. …. Память меня не подвела! За полтора метра до земли я поднял и резко опустил клеванты. Парашют прекратил падение ….Я сделал подушку и мягко опустился на свои ноги.
Ощущение от мягкости посадки, сравнимо с выходом из ванной комнаты с полотенцем на шее субботним вечером. Подобрав стропы парашюта и сам парашют, я посмотрел в небо. Мои товарищи были еще высоко. По их количеству я понял, что отказников не было, мы прыгнули все! Я чувствовал себя гордой птицей, которая приземлилась ну так, поесть, попить, поговорить и гордо воспарить снова…
В этот день я прыгал еще два раза и сделал таки штопор. Во время следующей посадки в самолет, мне твердили, что второй прыжок страшнее первого, потом, после второго прыжка, что самый страшный третий. Я понял, что это просто такая хохма!